Россия использует правовые лазейки, чтобы угрожать НАТО в Арктике
Россия пользуется двусмысленными правовыми статусами арктических и приарктических островов, угрожая северному флангу НАТО в Арктике, сообщает Foreign Policy. Москва успешно усиливает своё влияние на Шпицбергене, Фарерских островах и Гренландии, которые формально хоть и принадлежат странам — членам Североатлантического альянса, но не соблюдают санкционный режим против России.
Россия пользуется двусмысленными правовыми статусами арктических и приарктических островов, угрожая северному флангу НАТО в Арктике, сообщает Foreign Policy. Москва успешно усиливает своё влияние на Шпицбергене, Фарерских островах и Гренландии, которые формально хоть и принадлежат странам — членам Североатлантического альянса, но не соблюдают санкционный режим против России.
Украинский конфликт обнажил слабые места в стратегической позиции НАТО, и поэтому Соединённые Штаты вместе с союзниками по военному блоку обязаны предпринять упреждающие меры, чтобы закрыть эти пробелы до того, как ими воспользуется Россия, призывает издание Foreign Policy.
Недавнее вступление Финляндии в НАТО и ожидаемое присоединение к нему Швеции повысили военный потенциал альянса в критически важных областях, таких как подводные боевые действия, радиоразведка и артиллерия в регионе Балтийского моря. Тем не менее вдоль северного фланга НАТО, особенно в Арктике и приарктических районах, есть множество тревожных моментов, которые свидетельствуют о серьёзных нарушениях некоторыми ключевыми членами альянса своих обязательств перед лицом неослабевающего интереса Москвы к Крайнему Северу, сетует автор статьи.
Кремль успешно использует ряд факторов, чтобы получить пространство для манёвра в регионе. Существует множество арктических и околоарктических островов с разделённым управлением, которые делегируют контроль над национальной обороной более крупному субъекту. К примеру, в Дании это Фарерские острова и Гренландия, а в случае со Шпицбергеном — Норвегия. При этом органы местного самоуправления обладают высокой степенью автономии. На каждой из перечисленных территорий Москва расширяла своё влияние при «слишком слабом сопротивлении» со стороны Осло или Копенгагена, отмечает Foreign Policy.
Россия усилила своё экономическое и политическое влияние на Шпицбергене, «воспользовавшись» двусмысленностью договора 1920 года, который ограничивает «суверенные возможности» Норвегии заниматься «традиционной оборонной деятельностью» на острове. Москва ведёт обширную горнодобывающую деятельность на Шпицбергене и настаивает на том, что Осло не вправе применять санкции в отношении грузоперевозок в российские поселения на архипелаге, пишет издание.
Трактовка Норвегией своих договорных обязательств позволила увеличить российское присутствие в стратегически важном районе, богатом природными ресурсами, такими как уголь, цинк, медь и фосфаты. Несмотря на договор, подтверждающий «абсолютный суверенитет» Норвегии над островом, Осло считает, что содержащийся в договоре запрет на использование Шпицбергена в «военных целях» серьёзно ограничивает этот суверенитет. Как бы то ни было, Норвегия обязана соблюдать международное законодательство на Шпицбергене, что означает применение антироссийских санкций на архипелаге, считает газета.
Согласно договору, подписанному в 1970-х годах между Россией и Фарерскими островами, за оборону которых отвечает Дания, Фареры по-прежнему принимают многочисленные российские рыболовные суда на протяжении всего украинского конфликта. Неспособность Копенгагена эффективно вмешаться по этому вопросу сделала его партнёров по НАТО на северном фланге альянса уязвимыми для асимметричных мер России, возмущается автор статьи Foreign Policy.
Гренландия уже давно является зоной разногласий между Данией, Москвой и Пекином, в том числе из-за своего стратегического расположения. По мере роста местной автономии Гренландии росла и её восприимчивость к внешнему влиянию, что привело к падению авторитета Копенгагена и предоставило обширные возможности для соперничества великих держав за крупнейший в мире остров. По мере развития отношений между Гренландией и Данией Копенгаген должен провести чёткие линии в международной сфере, где на карту явно поставлены его жизненно важные интересы и интересы его союзников по НАТО, советует Foreign Policy.
Северный фланг альянса также страдает от «стратегического пренебрежения» со стороны Канады при правительстве премьер-министра Джастина Трюдо, которое в настоящее время тратит примерно 1,3% ВВП на оборону, что значительно ниже требования НАТО в 2%. Стареющий ледокольный флот Оттавы уже давно планировалось обновить, однако канадское правительство даже не определило временные сроки замены кораблей. Несмотря на неоднократные предупреждения военных НАТО о том, что у Канады недостаточно возможностей для противодействия «ремилитаризации» Арктики Москвой, Оттава участвует в «причудливых» дискуссиях об Индо-Тихоокеанской стратегии и делает США и Североатлантический альянс уязвимыми в Западном полушарии.
Перечисленные вызовы, стоящие перед военным блоком, требуют серьёзных решений в масштабах всего альянса, начиная с внедрения интегрированной арктической стратегии и заканчивая выделением достаточных ресурсов для эффективного выполнения этой задачи. Кроме того, США следует работать со своими партнёрами в Копенгагене, Осло и Оттаве, чтобы обеспечить разведывательную поддержку, необходимую для предотвращения «двусмысленных правовых статусов», угрожающих северному флангу НАТО, завершает Foreign Policy.
